В годовщину депортации в Среднюю Азию ингуши заявляют, что полной реабилитации народа не произошло

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО "МЕМО", ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО "МЕМО".

С момента выселения ингушей 23 февраля 1944 года в Среднюю Азию и Казахстан, прошло 67 лет, но почти в каждой ингушской семье остались свидетели тех событий. Жители Ингушетии и местные правозащитники отмечают, что до сих пор федеральный центр ничего не предпринимает для того, чтобы выселенный народ был реабилитирован.

Напомним, вчера, 23 февраля, в Ингушетии прошли траурные мероприятия, посвященные 67 годовщине депортации. В соседней Чечне в этот день также отмечали День памяти и скорби в память жертв сталинской депортации.

У этих событий, отмечают собеседники корреспондента "Кавказского узла", нет срока давности, о тех страшных днях старики и сегодня вспоминают с содроганием.

"Нас как скот загнали в товарные вагоны и вывезли в Сибирь, жителей теплого края. Представьте себе 3-х летнего мальчика, которого выгрузили в холодном краю без одежды, без питания, без жилья, загнали в одну комнату три семьи", - говорит Зияудин Муцольгов.

Он рассказывает, что в его семье было 8 человек, во многих других столько же. "Вырыли себе землянки и там жили. Какая может быть жизнь в землянке зимой? У местных жителей, которые привыкли к этим условиям, благодаря огородам было хоть какое-то питание. А мы только приехали из теплых краев, с пустыми руками. Мы голодали. Чтобы мы не плакали, нам старшие советовали грызть соль. Сейчас я знаю, для чего - после соли всегда хотелось пить, а от большого количества воды живот надувался, и мы чувствовали себя сытыми. Так мы и росли", - говорит житель Ингушетии.

"Нас выгрузили на какой-то станции, была страшная пурга, дуло со всех сторон. Кто-то из старших стал чистить картошку, которую удалось с собой прихватить. В тот момент подошел немец, из местных жителей, и стал подбирать с земли и есть кожуру. В тот момент стало понятно, что нам предстоят голодные времена, и картошку чистить нам не придется", - рассказывает Мадина Эльмурзиева.

По ее словам, когда их привезли, местные жители опасались их, считая, что их извергами и убийцами. "Говорили, что мы враги народа, прятались от нас, закрывали окна. Но, увидев стариков, женщин и детей, мирно настроенных и, к тому же, очень трудолюбивых, стали относиться с уважением. Постепенно люди стали привязываться к нам, относились очень хорошо, с пониманием, очень нам помогали", - рассказывает женщина.

"Были времена, когда хлеб не достанешь, есть было совсем нечего, в такие моменты у нас была одна мечта - досыта наесться хлебом, а потом и умереть не жалко. Все, кого депортировали, каждый день мечтали вернуться, просили Всевышнего, чтобы он вернул их на родину", - вспоминает Джабраил Яндиев.

Зияудин Муцольгов отмечает, что ему пришлось самому зарабатывать на жизнь, когда ему было 9 лет. "Была карточная система, негде было достать еды. В школе как дети местных жителей мы учиться не могли, потому что у нас не было одежды, чтобы пойти на учебу. Я не смог получить образование, взять от жизни все, что мне положено, то, что было доступно другим детям", - говорит собеседник.

Он рассказывает, что, когда ему было 16 с половиной лет, у него тяжело заболела мать. "Она до последней минуты жизни оставалась прикованной к постели, и мне пришлось пойти на работу. Нигде меня не принимали. Поэтому я достал ложный паспорт, где было написан, что мне 18 лет, и пошел работать в шахту. У меня не было сил работать наравне с другими рабочими, так как я был хилый и по возрасту младше. И это очень сказалось на моем здоровье. До сих пор мои руки и ноги чувствуют те трудности, которые я перенес в детстве. Я не могу спокойно спать, потому что кости мои все время крутит", - говорит Муцольгов.

Джабраил Яндиев рассказывает, что в 1947 году был издан указ о том, что спецпереселенцы не имеют права выезжать за пределы района. "Была создана спецкомендатура, где каждый, кому исполнилось 15 лет, должен был ежемесячно отмечаться. Это было главное препятствие для получения образования. Всё напрямую зависело от коменданта. В 1955 году, когда Хрушёв пришел к власти, спецкомендатура была расформирована, а в феврале 1957 года с нас были сняты все ограничения", - говорит Джабраил Яндиев.

Когда жители Ингушетии возвращались домой, их опять погрузили в товарные вагоны и, через 12 дней они уже были на родной земле, отмечает собеседник. "Государство нам, реабилитированным, выплатило ссуды для покупки домов, но все эти деньги были отданы осетинам, жившим в наших домах, чтоб они уехали. Были изданы законы о предоставлении льгот, надбавки к пенсии, но всё, что я испытал за месяц, государство не сможет компенсировать даже за сто лет", - считает Яндиев.

На вопрос о том, какие последствия депортации ощущают на себе ингуши в настоящее время, Зияудин Муцольгов ответил: "А вы спросите об этом у десятков тысяч скелетов ингушей, разбросанных по дороге следования поездов из Ингушетии, у тех, чьи семьи полностью вымерли от голода и болезней, у моей матери, в 40 лет превратившейся в горбатую старуху, у моего брата, заваленного в шахте Караганды, у меня, в 70 лет превратившегося в немощного старика, с трудом передвигающегося по дому".

"Ответ вы найдете в басне Крылова "Волк и ягненок" о последствиях, какие ягненок чувствует от встречи с волком. До сегодняшнего дня я чувствую себя человеком третьего сорта в этом государстве, несмотря на то, что якобы восстановили наши права. Нам заплатили по 8 тысяч рублей за наш дом, скот, за все, что мы оставили на родине, даже велосипед стоит больше", - говорит житель Ингушетии.

Он отмечает, что до 1944 года ингуши считалась самыми грамотными в процентном отношении в стране, а теперь находятся на самом последнем месте в России. "Ингушей лишили земель, лишили всего, что было нажито годами, выслав в Казахстан. 13 лет ингуши не имели право на высшее образование, на выезд за пределы населенного пункта, где они находились, вообще были обречены на вымирание. Потом ингушей помиловали, разрешили вернуться на родину, но половина и лучшая часть была нации у ингушей была отобрана. Ельцин разрешил создать свою республику, но как было это сделать, не имея заводов, фабрик, учебных заведений, без денег, без средств", - говорит собеседник.

Как считает руководитель ингушского офиса Правозащитного центра "Мемориал" Тимур Акиев, самым очевидным результатом депортации 1944 года является осетино-ингушский конфликт в 1992 году и его неразрешённые последствия, которые имеют место и сегодня. "Это, прежде всего, невозвращение беженцев ингушской национальности к местам прежнего проживания в Пригородном районе", - отмечает правозащитник.

"Наша организация, – рассказывает собеседник, - сегодня пытается оказать возможную юридическую помощь именно этой категорий граждан. Также мы работаем и в миротворческой области, через такие программы как, например, создание школы по обучению малому бизнесу, участниками которой являются жители Пригородного района осетинской и ингушской национальности. Также у нас есть ряд проектов для молодых людей обеих национальности, и в рамках этого проекта молодые люди обучаются основам защиты прав человека".

По мнению Магомеда Муцольгова, руководителя ингушской правозащитной организации "МАШР", на сегодняшний день "федеральным центром ничего не предпринимается для того, чтобы Закон "О реабилитации репрессированных народов" был реализован полностью, в частности это касается вопроса о территориальной реабилитации".

В качестве примера того, насколько власти безразличны к проблемам своего народа, он приводит тот факт, что 23 февраля, в годовщину депортации чеченцев и ингушей, жители Ингушетии и Чечни до сих пор так и не услышали слов соболезнования от представителей федеральной власти в память о погибших близких. "Это неуважительное отношение к полуторам миллионам сограждан", - убежден Магомед Муцольгов.

О том, что полной реабилитации репрессированных народов не произошло, говорят и в Чечне.

Как сообщал "Кавказский узел", 26 апреля в Грозном планируется проведение съезда репрессированных народов Северного Кавказа, который будет приурочен к двадцатой годовщине выхода федерального закона "О реабилитации репрессированных народов". Реализация этого закона станет одним из основных вопросов, внесенных в повестку дня форума. В работе съезда примут участие представители депортированных народов - карачаевцев, балкарцев, ингушей, чеченцев, калмыков.

Чеченцы и ингуши провели в ссылке 13 лет, фактически не имея никаких гражданских и иных прав. Перед началом депортации население Чечено-Ингушской АССР, по данным на 1939 год, составляло 697 тысяч человек. Согласно официальным данным, в феврале-марте 1944 года из ЧИАССР было насильно вывезено более 496 тысяч чеченцев и ингушей, в том числе 411 тысяч - в Казахскую ССР, в Киргизскую ССР - 85,5 тысячи. Такие цифры фигурируют в рассекреченных архивных документах Сталина.

По иным сведениям, число депортированных в 1944 году вайнахов составило более 650 тысяч человек. Этими цифрами, в частности, оперирует историк Н.Ф. Бугай (Институт российской истории РАН) в статье "Правда о депортации чеченского и ингушского народов", опубликованной в сборнике "Вопросы истории" (1990, №7). По информации Международного общества "Мемориал", в 1943-1944 годах из Чечни и Ингушетии было вывезено 485 000 человек. Тогда же из родных мест были выселены балкарцы, калмыки, карачаевцы, крымские татары и турки-месхетинцы. 

9 января 1957 года Президиумом Верховного Совета СССР был подписан Указ "О восстановлении Чечено-Ингушской АССР и упразднении Грозненской области".